Иринка не любила бывать в доме бабы Нины. Нет, она охотно общалась с соседкой, и добрая бабушка часто зазывала её в гости, но Иринка не горела желанием туда идти, мол некогда, баба Нина. Какое-то гнетущее чувство возникало у женщины, едва переступала она порог этого дома. Как- то все неопрятно, неряшливо там было. Старые, затертые до дыр кухонные полотенчики, грязная, липкая клеенка на большом, круглом столе, такие же грязные и липкие кухонные шкафы, разномастные щербатые тарелки с отколотыми краями да стаканы без ручек, тоже грязные и липкие...

— Джингл белс, джингл белс! — коверкая слова и пританцовывая, Макар осторожно спускался с высокой стремянки. В руках парень держал большую картонную коробку, перетянутую бечевкой. — Ол эвей! Ол эвэээй! — Чего? Не делала я ещё оливье! — раздалось снизу. — Привыкли, окаянные, и оливье им, и рюмашку им, и… — Нина Семеновна, шлепнув тряпку на пол и согнувшись пополам, стала размазывать исходящую запахом хлорки воду по полу. — Макар! Макар, чего ты тут стонешь?! Пошел бы лучше, картохи купил! Картохи...