— Кирилл, проследи, чтобы твоя жена вела себя прилично, — голос Тамары Игоревны сочился ядом, пока она с преувеличенным вниманием осматривала свои перчатки. — Мы в гостях у серьезных людей, а не в твоей забегаловке. Я сцепила руки за спиной, чтобы свекровь не заметила, как дрожат пальцы. Кирилл рядом со мной нервно кашлянул и поправил воротник рубашки, который вдруг стал ему тесен. — Мам, ну что ты начинаешь? Алина все понимает. — Да что она может понимать? — фыркнула Тамара Игоревна, наконец отрывая взгляд от своих рук и окидывая меня презрительным взглядом с ног до головы...

— Где Арчи? — голос Артёма был неестественно спокоен, и от этого спокойствия по спине у Леры пробежал холодок. Она стояла посреди разгромленной гостиной, в которой еще пять минут назад царил гвалт и смех ее родственников. — Я спрашиваю, где моя собака? — Он… он мешал, — выдавила она, инстинктивно делая шаг назад, к спальне. — У мамы началась жуткая аллергия, пришлось… пришлось его выпустить на улицу. Мы не могли рисковать ее здоровьем! Артём медленно обвел взглядом комнату. Пустые коробки из-под пиццы на его дизайнерском журнальном столике, жирные пятна на обивке дивана, перевернутый торшер...