— Так когда же внуки? — мама поставила чашку на стол с таким грохотом, что Алёна вздрогнула. — Вам уже по тридцать. Часики-то тикают. Алёна сжала кулаки под столом. Вот оно. Началось. — Не будет внуков, мам. — Что значит — не будет? — мать округлила глаза. — Ты что, бесплодная? — Нет. Просто не будет. — Как это? — отец поднял голову от газеты. — Алёнушка, ты серьёзно? — Абсолютно. Повисла тишина. Мать смотрела на дочь, как на сумасшедшую. Отец растерянно теребил газету. — Это всё твой Серёжка! — взорвалась мать...

— Не трогай, — рыдая, просила супруга Олеся, — пожалуйста, мне больно! Паша, ты ребенка пугаешь! Посмотри на Стасика — на нем же лица нет. Пожалуйста, дай нам уехать. Я тебя умоляю! Я не могу так больше жить! Ты изменяешь, моришь нас голодом, ты поднимаешь на меня руки… За что, Паша?! ***  Олеся сидела на кухонном табурете, подперев щеку рукой. За окном моросил осенний дождь, а в душе было еще мрачнее. Уже третий месяц она чувствовала, что между ней и Пашей что-то не так — он стал раздражительным, часто задерживался на работе, телефон всегда держал при себе...