— Алина должна продать свою квартирку и вложиться в общее семейное жильё, иначе грош цена ее любви, — отчеканила Тамара Павловна, глядя на сына поверх оправы очков. — Что за инфантилизм, жить порознь? Вы же не студенты-первокурсники, чтобы встречаться по выходным на нейтральной территории. — Мам, мы так решили, это удобно, — отмахнулся Дмитрий, пытаясь сосредоточиться на остывающем в тарелке борще. — А вот Валентина тоже все просила сына пожить с ней, помочь, — голос Тамары Павловны предательски дрогнул, переходя в трагический шепот...

Предыдущая глава Рита жалобно смотрела на Германа. Как побитая собачонка. Ещё виляющего хвостика не хватало. Она наконец-то вырвалась из деревни и с воодушевлением вернулась в Москву. Дом матери заперла, ключи отдала Юле Потехиной, попросила её за домом присматривать. Когда отыщется Динка, она ждать не стала. Да и в розыск она её не подавала. Девчонка не маленькая. Сбежала, значит, так тому и быть. -Мне, казалось, я тебе чёткие и понятные инструкции дал - голос Германа был равнодушным, а взгляд ледяным...

В ту пятницу вечером, вместо дежурного «Что на ужин?», жена, после двадцати лет брака, вдруг выдала с интонацией диктора, зачитывающего правительственное постановление: «Давай попробуем пожить отдельно. Просто немного отдохнем друг от друга. Без обид. Для нас обоих так будет лучше». И знаете, мужики, в первую секунду я даже не понял, о чем речь. Остолбенел, как кассирша в сберкассе, перед которой положили пачку фальшивых денег. Двадцать лет вместе! Какой, к черту, отдых? Какие «мы» без «друг друга»? Это звучало, как «давайте отрежем ногу, чтобы ботинки лучше сидели»...