Лена стояла на крыльце, щурясь от июльского солнца, прищепки в зубах, в руке — мокрая простыня, пахнущая мылом и свежей травой. Она ловко цепляла её за верёвку, когда рядом на клумбе раздался голос: — Лена, ты посмотри, какие у меня розы в этом году! Сама бы не справилась, если б не твоя зола. Галина Павловна, свекровь Лены, маленькая, энергичная, приседала возле куста, лейка звякала по бетонной дорожке. Лена улыбнулась краем губ, взглянув на цветы, и только собралась спросить, чем помочь, как дверь...

— Валя, ты с ума сошла? В твоем возрасте? — дочь стояла в дверях, красная от злости. — Мама подруги! Пятьдесят лет дружили! Я сидела на кухне, сжимая в руках чашку с остывшим чаем. Руки дрожали. Не от страха — от усталости объясняться. — Маша, я не планировала... — Что не планировала? Спать с мужем тети Томы? Разрушить семью? Спать. Как грубо звучит. Мы с Сергеем три месяца даже не целовались. Только разговаривали, гуляли, держались за руки. Как подростки. В шестьдесят пять лет я чувствовала себя пятнадцатилетней девчонкой...