Чувствую, что за столом, где сидят все мои, Кана так взволнована, что затаила дыхание. Я её понимаю. Эта загадка мучила Карину не один год. Лидия в ответ на мой вопрос реагирует необычно – сначала бледнеет, потом краснеет и, скривившись, шипит: – Всем! Понимаете, она меня не устраивает даже свои существованием. Мне не досталось от неё ни внешности, ни голоса. – Голоса? Не понял?! – Не знаете? А она поёт. Нет не так, как тогда на набережной, а как сказочная сирена. В экспедициях она часто пела. Её коллеги и студенты иногда слышали, как она, забравшись подальше от всех, пела...

- Отпустите меня, - сказала Лена, очень стараясь, чтобы голос её не дрожал, - Алик, отпусти. Иначе я… заявлю на вас! - Да ладно тебе, кто тебя трогает, заявлять она собралась! – Алик скривился, глянув на Лену, - Чего ты придумала, мы же так, посидим, выпьем. Сейчас в магазин ещё заскочим, что тебе взять, что ты любишь? Пашка, заверни к Давиду, у него нормальное пойло можно взять, не отраву. Лена щупала ручки на двери машины, но этот долговязый Павел, который был за рулём, видимо что-то нажал, и у незнакомой Лене иномарки дверь не открывалась...