Зоя Митрофановна всегда говорила, что лучше соседей не бывает. И правда — за семь лет жизни в СНТ они с Артемием привыкли к размеренной тишине, где самым громким звуком считался лай собаки Федотовых по утрам да скрип калитки у почтальона Петровича. Их дом стоял в глубине участка, скромный, но уютный. Бревенчатые стены, которые Артемий каждую весну покрывал свежей морилкой цвета спелого каштана. Веранда с плетёными креслами и геранью в терракотовых горшках. Здесь пахло сосновой смолой и укропом с огорода...

Эдуард Анатольевич Карташов стоял у порога собственной спальни, сжимая дрожащими руками огромный букет алых роз. Сто одна роза — классический русский символ вечной любви. «Ты моя единственная на всю жизнь», — шептал он, выбирая цветы в салоне на Тверской. Продавщица улыбалась, рассказывая о значении каждого лепестка. Но вместо радостного «С днём рождения, любимая!» он услышал звуки, которые превратили его мир в руины. За белой дверью с позолоченной ручкой, которую они вместе выбирали в магазине «Леруа Мерлен», раздавались приглушённые голоса...