Марина проснулась раньше будильника — впрочем, как и всегда. За двадцать лет привычка вставать в шесть утра въелась в плоть и кровь, как запах кофе в старую кофейню. На кухне было еще темно, только электроплита мигала лампочкой, да сквозь занавески пробивался мутный свет от фонаря под окном. Тишина, которую она даже полюбила. Пять минут наедине с собой. Она кинула тапки под ноги, накинула халат и пошла ставить чайник. Все — как по накатанной: чайник, кружка, бутерброды для Бориса, овсянка для себя, два яйца вкрутую — он любит...

— Надь, не плачь, всё обойдётся! — Александр смотрел на жену и сам хотел разрыдаться. Ему безумно жаль супругу. — Я уже не верю. Врач сказал, если лечение не поможет, потребуется операция. — Если потребуется - соглашайся. Главное – остановить болезнь и не дать ей распространиться на другие органы. — Я понимаю, но не хочу становиться инвалидом. Мне удалят все репродуктивные органы, какая из меня будет женщина? — Надя расплакалась с новой силой. — Да какая разница, какие у тебя органы! Двоих детей ты родила, а больше мы не планируем...