— Сережа, он сам меня вынудил, — рыдала Лариса, — ты себе не представляешь, как он в твое отсутствие себя ведет. Да, я сажала его в погреб… Но исключительно в воспитательных целях! Его ремнем воспитывать надо! А еще лучше — в интернат сдать. Там и него человека сделают! *** Женька сжалась в комочек у двери кухни. Она лежала на холодном полу уже несколько часов в одной тоненькой ночнушке. Молодая женщина лежала и шептала одну фразу:  — Сережа… Сереженька… ну когда же ты вернешься? Внутри все жгло, как будто кто-то угли раскаленные насыпал...

Телефон зажужжал на полированной поверхности стола, вибрируя так, будто хотел просверлить в ней дыру. Алексей поморщился, не отрывая взгляда от экрана ноутбука, где в стройные колонки выстроились цифры квартального отчета. Он их ненавидел. И любил одновременно. Цифры были честными. В них не было полутонов и обид. Только результат. «Мама». Он сбросил вызов. Через десять секунд телефон зажужжал снова. Настойчиво, требовательно, как умела только она. Алексей вздохнул, провел рукой по усталым глазам и ответил, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, а не так, будто его оторвали от спасения мира...