Стихи. Юрий Насыбуллин. "А на даче всё иначе" А на даче все иначе, Там гуляют и поют. И девчонки нас дурачат, Обещают - не дают. И струится сок клубничный По малиновым щекам, И курится дым шашлычный, Как волшебный фимиам! Помню ягоду в сметане, Помню ямку на щеке, Помню, как в горячей бане Целовались на полке. Ах, девчонки, ах, Наташка! Жалко, полка не кровать, Коль рубашка нараспашку, Значит нечего скрывать. Что за страсть в крови играла, Что за власть таилась в ней? От Ярилы и Купалы, От языческих корней. И в похмельной непотребе На вакхальном сквозняке Растворялись звёзды в небе, Как веночки на реке. Может ласки были грубы, Были хриплы голоса, Но вначале губы - в губы, А потом глаза - в глаза. Может, в чем-то мы не правы, Может это о дурном, Только дачные забавы Пролетели дивным сном! *** О птицах    А он у господа работал старшим голубем, И был допущен к поднебесным безобразиям. Там было весело и зелено и молодо, А ей он слал благие весточки с оказией. Там по ночам горели свечи золотистые, И палисадник зарастал густой черемухой, И набивался дом заезжими артистами, Там были трагики и комики, и гомики. А эта девушка, с душой больного кролика, Так под гитару пела что-то из великого, Что у поэта- пожилого алкоголика В лице проблескивало светлое и тихое. А по утрам, когда роса еще серебряна, И жизнь не кажется котлетой недоеденной, Девичий голос безнадежно и растерянно Все порывался навсегда бежать немедленно. Так снисходительны глаза при расставании, Что ничего уже в прошедшем не изменится. Лишь опрометчивые ваши обещания Чуть раздражают, как под ногтем заусеница. А небеса мои по осени просторные! В них пролетают к югу стаи лебединые. Вот только голуби, как крысы, птицы сорные, Но, по сравненью с нами, существа безвинные. *** А я во сне свои стихи слагаю. О вечном, о нетленном, о святом И если в ритм порой не попадаю, Не унываю, - попаду потом… Фантазия сквозь яркие созвездья Меня уносит в дальние края. И телом, и душой уже не здесь я, А где-то за пределом бытия. Я улетаю в бесконечный космос, Срываюсь в пропасть, стоя на краю. И, падая в пространства невесомость, Канву стиха по-всякому крою Материализуются виденья И мне уже как в баньке горячо! И вот, я, как в последний день творенья, Во сне ваяю женское плечо… В предвиденье, предчувствии, наитье Пытаюсь необъятное обнять Но чувствую в ночном полузабытьи Что сам себя пытаюсь растолкать. И оказалось, что в паренье духа Я для моей супруги не пророк… Пока я ей стихи шептал на ухо, Она меня пихала локтем в бок.