- Валя, там новенький всё плачет и маму зовет? – спросила Алла, нянечка детского дома, пришедшая в ночную смену. - Вовка? Вроде перестал. И убежать домой уже не пытается, как в первые дни. Какой-то сосредоточенный стал, - её коллега из другой смены рассмеялась. – Все котлеты в столовой съел. - Ему уже семь лет, организм требует. Если мамашу его родительских прав лишили, значит, несладко и несытно ему дома жилось. - Меня это всегда удивляет. Почему они всё маму ждут? – возмущённо произнесла Валентина...

— Мама, ты себе гроб заколачиваешь этими котлетами! — Аня стояла в дверях кухни с очередной книжкой в руках. — Вся твоя жизнь — обслуживание мужчины! Я обернулась от плиты. В руках — сковорода с шипящими котлетами. Те самые, которые муж обожает уже двадцать пять лет. — Анечка, я люблю готовить. — Ты думаешь, что любишь! А на самом деле это интернализированное угнетение! Интернализированное. Новое слово. Вчера было "токсичная маскулинность", позавчера — "гендерные стереотипы". Моя дочь говорит как учебник...