Я последним из родных видел бабушку Дусю живой. Накануне её положили в городскую больницу, и я после работы пришёл её проведать. Медсестра показала на двухместную палату у стола, за которым дежурила. Открыл дверь – и не узнал свою бабушку: похудела за два дня – одна кожа осталась, нос заострился. Она дышала тяжело, тонкое больничное одеяло часто поднималось на груди. – Бабушка! Как ты? – расстроился и не знал, что спросить. – Иди, иди домой! – стала торопить меня. Каждое слово ей давалось с трудом...

— Я тебя, дебила, на бревно натяну и, как актёр кукольного театра, буду твоим телом сказки рассказывать, — неожиданно литературно и с задоринкой орёт охранник Попова, пытаясь до меня дотянуться. — Тебя каким ветром сюда занесло, придурок? Тёлку, что ли, решил спасти? Да мы её уже всем коллективом отлюбили, посмотри: голая и грязная, потому что валяли её прямо на земле. Но Алекс внимания не обращает. У него расцарапано лицо. Из ладони капает кровь, он шикарен, работает как Рэмбо в лучшие годы. — Нападение в подвале, дамочки, — редкость...