«Девочка хорошая, но непростая — говорила им заведующая детским домом. — Никого к себе не подпускает, ничему не радуется. Вы подумайте хорошо, чтобы потом не разочароваться, а то были уже одни такие, самоуверенные». ***** — Машенька, заходи. Теперь это твой дом! Девочка переступила порог, держа в руках розовый рюкзачок, подаренный ей Дедом Морозом в прошлом году. Шоколадные конфеты, которые были внутри, она съела сразу, а с пустым рюкзачком старалась никогда не расставаться: брала его с собой, когда выходила на улицу, обнимала, когда ложилась спать...

Утро у них всегда начиналось одинаково — тихое шарканье мягких тапок по линолеуму, тёплый пар из кухни, где Лидия Петровна уже колдовала с завтраком, и её голос — негромкий, но такой, что мимо не проскочишь. — Яна! Ну ты встанешь, нет? Восьмой час уже! Максим скоро уйдёт, а ты всё дрыхнешь! Яна медленно поднялась с дивана — того самого, на котором жила последние четыре месяца. Диван был старый, жёсткий, с пружиной, которая вылезала где-то сбоку и норовила впиться в рёбра. Просыпалась она часто с затёкшей рукой...