— Светка! Ты тут всё переставила?! Мамин голос из кухни, тихий, примирительный: — Гена, я ничего не трогала. Ты устал, иди отдохни. Анна натянула одеяло до подбородка. В её комнате было холодно — отопление едва работало, а окна старые, со щелями. Но холод снаружи был ничто по сравнению с тем, что сейчас начнётся внутри квартиры. В углу комнаты стояло старое пианино. Клавиши пожелтели, некоторые западали, струны давно не держали строй. Когда-то отец купил его на её десятилетие — последний подарок от того человека, которого она помнила трезвым...

Ей нанесли двадцать две раны, а затем певице, выполняя страшную угрозу... отрезали язык. Статья, опубликованная в газете КРАСНАЯ ЗВЕЗДА 30 мая 1944 г., вторник: Я встречал новый год у приятеля моего — юриста Харламова. Мы сидели за столом и мечтали о том, чтобы поскорей кончилась война. Хозяин молчал. Я нашел, что он очень постарел за последний год, унесший его старшего сына; младший был ранен, прислал из госпиталя письмо, но о своем здоровье сообщал очень лаконично, и это тревожило отца. Кто-то предложил выпить за мужество наших сыновей-солдат...