Был или не был Пушкин камергером — меня занимает всё же мало. Если честно, куда больше интересует то, почему о камергерстве Пушкина нет упоминаний ни в переписке тех лет, ни в мемуарах кого-либо из его современников. Впрочем, это не единственная тема, «растворившаяся» во времени. Например, как выглядел Александр Сергеевич незадолго до смерти, допустим году в 1836-ом? Или каково было его здоровье в том же, предпоследнем, году жизни? Вопросы отнюдь не праздные и не пустые — как-то отразились на нём...

Дело не в том, что воспротивиться сближению Натали с Николаем I Пушкин не имел возможности. Рано или поздно, он уже сознавал, это должно было произойти. Не случайно в его дневнике в один из дней мая всё того же 1834 года в форме ссылки на некий слух появляется строка: «В нём много от прапорщика и немного от Петра Великого». Такое впечатление, словно сравнивает: на кого его могут променять. Что и говорить, многое в этом «любовном» треугольнике наводит на размышления и заставляет задуматься над целым рядом вопросов...