Инна увидела её в зеркале парикмахерской. Девочка сидела в соседнем кресле, что-то щебетала мастеру, смеялась, откидывая назад длинные пшеничные волосы. Двадцать пять, максимум двадцать семь. Точёная фигурка, длинные ноги, грудь, которая держится без бюстгальтера. А потом девочка достала телефон, показала мастеру фото, и Инна увидела на в отражении на экране ее телефона своего мужа. Сердце ухнуло вниз, как в обрыве лифта. Руки похолодели. Мастер продолжала стричь, щёлкала ножницами возле уха, что-то спрашивала, но Инна ее уже не слышала...

На террасе бунгало светятся маленькие фонарики, вокруг которых кружатся ночные бабочки, трещат цикады и издалека доносится плеск волн. Интересно, понравилось бы мне жить постоянно в этом райском месте? Наверное, я начала бы скучать по зиме, с ее морозами и метелями… – О чем задумалась? – прерывает мои размышления Глеб. – О зиме. – отвечаю я честно. – Любишь зиму? – удивляется Глеб. – Не знаю. – пожимаю плечами, – Хотя, наверное, все же люблю. Такую зиму, чтобы морозец легкий, солнце, снежок, чтобы никакой грязи и слякоти...