Платформа дрожала от тяжелого дыхания поезда, и Ольга, прижав к боку сумку, шагнула в вагон. Металлический скрип двери, мягкий запах пыли и старой обивки — все это возвращало в привычную, но неуютную реальность рабочих поездок. Ей снова предстояло провести ночь в движении, между городами, встречами, правками чужих текстов и своими молчаливыми размышлениями. Купе оказалось вполне сносным: нижняя полка у окна, чистое постельное белье, привычное урчание кондиционера. Ольга поставила сумку, села, нащупала...

Поезд мчался сквозь ночь. Вагон вздрагивал на стыках, в коридоре уже стихли разговоры, и только редкие шаги проводницы нарушали тишину. Она проверяла двери, привычно заглядывала в тамбур, когда вдруг путь ей преградили трое крепких мужчин. Говор с акцентом, грубые жесты и ухмылки выдавали в них мигрантов-работяг, которые, судя по виду, уже «приняли на грудь». — Женщина, открывай! — один из них ткнул пальцем в дверь, ведущую в соседний вагон. — Мы хотим пройти, а ты нам мешаешь. Проводница поправила форменную фуражку и твёрдо ответила: — Тамбур закрыт по правилам...