– Наташ, не начинай, – Олег устало потёр виски, стоя посреди гостиной, заваленной коробками и строительными инструментами. – Это временно. Они просто помогают с ремонтом. Наташа медленно вдохнула, стараясь не взорваться. В горле першило от пыли, а в голове крутился рой вопросов. Она только что вернулась из трёхнедельной командировки, мечтая о тишине своего дома, горячем душе и чашке чая на веранде. Вместо этого её встретил хаос: в прихожей валялись чужие ботинки, на кухне звенела посуда, а из гостевой комнаты доносился детский смех...

— Мы не можем её просто бросить! Это же твоя сестра! — закричала мама, будто я только что предложила утопить котёнка. В её руках мелькало кухонное полотенце, которое она размахивала передо мной с такой страстью, словно собиралась то ли отмахаться от роя пчёл, то ли объявить войну. Лицо раскраснелось, губы подрагивали от напряжения, и в глазах читалась трагедия масштаба национального бедствия. — Она твоя кровь, Алёнка! Она же в беде! А ты как ледышка сидишь! У тебя сердце вообще есть? — голос её задрожал, как у старой пластинки, заевшей на одной и той же ноте страдания...