Утром на кухне пахло гречкой и новыми губками: тёща выстроила их на раковине как солдатиков — одна для тарелок, другая для кастрюль, третья «для детских кружек, не перепутайте». Алексей включил чайник и поймал себя на том, что снова шепчет кипятильнику просьбу закипеть потише. В спальне спала Варька — щекой в подушку, ладонь вцепилась в плюшевую морковь. Настя уже ушла: «Планёрка в десять, я вечером буду». Короткая записка в мессенджере, две галочки — и всё. В последнее время все их разговоры превращались в серую пыль переписок...

Первую совместную весну они с Ильёй провели в съёмной двушке над булочной, где каждое утро просыпались от запаха ванили и глухого грохота тестомесов. Катя тогда думала, что это и есть семейное счастье: кофе в турке, голос мужа из душа, разговоры на кухне о глупостях и планах. У Ильи была младшая сестра Лера — звонкая, как ложка о стакан, — и Катя искренне старалась быть предупредительной: интересовалась её проектами, ставила лайки на её сторис, приглашала на пироги по воскресеньям. В ответ получала...