Дела доктора Глухарёва, как он сам замечал по состоянию своего тела, медленно ползли на поправку. Госпитальная палата стала его миром, а окно с видом на больничный двор – главным развлечением. Жаль, конечно, что увезли кошку Алису. Ее теплое, мурлыкающее тельце возле пустого места, где могла быть нога, каким-то непостижимым образом усмиряло фантомные боли, которые накатывали зло и безжалостно. Но Михаил на ее постоянное присутствие, конечно, и не рассчитывал. Это было бы глупо – всё равно что надеяться на предсказания погоды, которые якобы приносят облегчение гипертоникам...

Шелби подхватил галстук, нацепил его на себя и отправился общаться с товарищем, который решил навести порчу на своего коллегу по работе. Михаил сидел дома и сосредоточенно жевал твердую колбасу. На столе стояла бутылка колы и початая бутылка коньяка. В квартире творился бардак, на полу валялись вещи, какие-то рваные бумажки, упаковки из-под еды и банки из-под пива и газировки. – Что за праздник? – поинтересовался Томас, присаживаясь в кресло напротив. Он взял в руки бутылку коньяка, повертел ее в руках и поставил обратно на стол...

Захар Мищук оказался чертовски прав. Его слова, брошенные как бы невзначай, прочно засели в голове доктора Глухарёва, проросли там ядовитым плющом любопытства. Кто же эта таинственная медсестра, которая на него «глаз положила»? Да не просто, а именно – как выразился сосед с какой-то даже завистью в голосе, – «влюбилась по уши». Михаил, сам от себя этого не ожидая, превратился в сыщика. Он начал внимательно, почти под микроскопом, изучать весь женский медперсонал своего хирургического отделения....