Я ехал с охоты вечером один, на беговых дрожках. До дому ещё было вёрст восемь; моя добрая рысистая кобыла бодро бежала по пыльной дороге, изредка похрапывая и шевеля ушами; усталая собака, словно привязанная, ни на шаг не отставала от задних колёс. Гроза надвигалась. Впереди огромная лиловая туча медленно поднималась из-за леса; надо мною и мне навстречу неслись длинные серые облака; ракиты тревожно шевелились и лепетали. Душный жар внезапно сменился влажным холодом; тени быстро густели. Я ударил...

Аркадия в деревне не любили. Нет, не потому, что он был зажиточным и единственным настоящим фермером, за это его, скорее, уважали – как-никак рабочие места создавал. Просто Аркадий был бирюк бирюком – самогон с мужиками не пил, в общих гулянках участия не принимал, еще и дом построил на отшибе, чтобы соседи ему не мешали. Такие хоромы отгрохал – любо-дорого посмотреть. И если при жизни Степаниды он еще более или менее вменяем был, как схоронил ее, совсем чудной стал. Стоило только пройти немного снегу, он тут же шел к председателю сельсовета: - Почему дороги не чищены? – вопрошал он...