Стремительно меняющаяся реальность XX века как будто не умещается в языке: параллельно с Кафкой и Джойсом в России появляются авторы, пытающиеся выдержать максимальную дистанцию по отношению к реальности, вплоть до полного разрыва связей между нею и языком. Пред- и послереволюционные события описываются с точки зрения детей, или зверей, или людей, как будто выдернутых из привычного языкового обихода и мучительно пытающихся заново подобрать слова. Сюжет превращается в последовательность не связанных друг с другом, немыслимых или нелепых событий...

В рубрике о моих 30 любимых книгах – повесть, которая одновременно пугает и завораживает, смешит и заставляет задуматься. «Старуха» (1939) – произведение, в котором Хармс соединяет автобиографические мотивы с традициями «петербургского мифа», создавая уникальный текст, балансирующий между сюрреализмом и философией. Это будто Фёдор Михайлович сходит с ума в коммуналке, пишет «Преступление и наказание», вдохновляясь Кафкой, а потом всё это сжигает. И остаётся безумная, клаустрофобная, горькая и страшно смешная повесть...