Вот иду я, заморский страус, в перьях строф, размеров и рифм. Спрятать голову, глупый, стараюсь, в оперенье звенящее врыв. Я не твой, снеговая уродина. Глубже в перья, душа, уложись! И иная окажется родина, вижу — выжжена южная жизнь. Остров зноя. В пальмы овазился. «Эй, дорогу!» Выдумку мнут. И опять до другого оазиса вью следы песками минут. Иные жмутся — уйти б, не кусается ль? — Иные изогнуты в низкую лесть. «Мама, а мама, несёт он яйца?» — «Не знаю, душечка. Должен бы несть». Ржут этажия. Улицы пялятся...

К творчеству Маяковского всегда относились неоднозначно. Это не Пушкин и не Лермонтов, у которых рифмы стихотворений ложились на бумагу причудливым узором, они словно рисовали картины, делая смысл стихов понятным для всех. Маяковского мало кто понимает до конца, его поэзия кажется слишком грубой, немного вульгарной и не вписывается в привычные рифмы. Начиная читать его, человек почти сразу захлопывает томик, но проходят годы, и вновь открывая книгу, взгляд читателя останавливается на поэме «Война...