МОЙ ПУТЬ В ПСИХОЛОГИИ. Часть 1. Я решил, что стоит подробнее рассказать, как я попал в этот мир Начало. Я поступаю в РЭУ имени Плеханова на «Рекламу и связи с общественностью». Уже в первые три месяца я понял, что вместо яхт, шампанского и моделей в Майами, как в романе Бегбедера, меня ждёт начальник, скучающий по лихим девяностым, гетеросексуалы, готовые за ванильный раф сменить ориентацию, и батрачка клоуном за низкий прайс. Примерно в это же время вышел сериал «Медиатор» с Бурковским. Меня так зацепили его переговоры в экстремальных ситуациях, что я понял — хочу стать медиатором. Неизвестное. Медиация — наука на стыке психологии, юриспруденции и конфликтологии. Я поступал на «переговоры с террористами», а попал на «стратегии решения конфликтов». На юриспруденции я скучал, а вот блок психологии, особенно интерпсихических конфликтов, выучил наизусть. В итоге я осознал, что вместо переговоров с террористами меня ждут истории вроде дедушки Абрама с квартирой на Тверской и злыми внуками, которые не могут поделить наследство. Семейные конфликты до суда часто решались заменой скалки в руках жены на вибратор, а во время суда — деньгами или угрозами кастрации. Психология взяла своё, и я понял, что хочу стать психологом. Испытания и соблазны. На тот момент прогремел сериал «Триггер», и я поступил на курс провокационной психотерапии Фрэнка Фарелли. Но вместо клиентов в горящем гробу я получил уроки, как быть токсичным мудаком во благо неврозов. Тогда я решил, что мне нужно фундаментальное и сильное образование, и выбрал клиническую патопсихологию. Бездна смерти и возрождения. Я поступил именно туда. Почему? В процессе обучения и разговоров с преподами, я понял, что клинический психолог — и чтец, и жнец, и на дуде игрец, т.к. могёт он и в психодиагностику, и в психотерапию, ибо долбает клиентов и пациентов стандартизированными тестами и опросниками, пока психиатр на спор мешает алкашку с флуоксетином, а психолог-консультант (с социологическим, а не психологическим или медицинским образованием) с пробкой в виде хвостика енота в проктологическом месте скачет в Тик-Токе под трэки Вали Карнавал, объясняя, почему «нищий мужчина — абьюзер». Патопсихология наиболее близка к психиатрии, я специально выбирал самую сложную программу, прошёл на всякий случай курс патопсихологии до конца (поэтому до сих пор наизусть могу перечислять с симптомы любых расстройств, виды агнозий и других ботанических штук). На этапе, когда мои сокурсницы только учили ударения в фамилиях Выготского и Лурии, я уже угарал с реактивных психозов, и поэтому мне стало скучно и я перевелся на клиническую кризисную психологию. Продолжение следует, исследует и надзирает, когда-нибудь потом выпущу вторую часть эго-манифеста