…— Эй ты, любезный! — крикнул он наскоро проходившему каютному половому. — Что требуется вашей милости? — спросил тот, укорачивая шаг, но не останавливаясь. — Уху из самолучших стерлядей, что есть на пароходе, с налимьими печенками, на двоих, — сказал Морковников. — Да чтобы стерлядь была сурская, да не мелюзга какая, а мерная, от глаза до пера вершков тринадцать, четырнадцать. Половой приостановился. — Телячьи котлеты с трюфелями, — в свою очередь, приказал Меркулов. Половой еще ближе подошел к ним...

…Никита Федорыч с Морковниковым едва отыскали порожний столик, — общая зала была полным-полнехонька. За всеми столами ужинали молодые купчики и приказчики. Особенно армян много было. Сладострастные сыны Арарата уселись поближе к помосту, где пели и танцевали смазливые дщери остзейцев. За одним столиком сидели сибиряки, перед ними стояло с полдюжины порожних белоголовых бутылок, а на других столах более виднелись скромные бутылки с пивом местного завода Барбатенки. Очищенная всюду стояла. Подлетел половой в синей канаусовой рубахе, отороченной тоненькими серебряными позументами...