Марина поправила документы на столе и взглянула на часы. До встречи с нотариусом оставалось двадцать минут. За окном юридической консультации шумел майский город, но она едва замечала суету улиц. Сегодня должна была завершиться история, которая началась полгода назад с невинной фотосессии. — Марина Андреевна? — секретарь заглянула в кабинет. — Вас спрашивает некий Максим Орлов. Сердце Марины екнуло. Максим здесь? Значит, узнал о её планах. — Пусть подождёт. Я скоро освобожусь. Секретарь кивнула и закрыла дверь...

— Просто убедитесь, что все документы на имя Светланы будут в идеальном порядке, — голос Тамары Игоревны сочился металлом и патокой одновременно. Она обращалась к нотариусу, но смотрела на меня. Взгляд, как у хирурга перед операцией — холодный, оценивающий, немного брезгливый. Ее дочь, Светлана, сидела рядом, поджав губы. Копия матери, только разбавленная, акварельная. Я молча теребила ремешок своей сумки. Внутри, в потайном кармане, лежал запечатанный конверт от Григория Петровича. Я чувствовала его легкую, но значимую тяжесть...