«Под камнем сим лежит тело Марьи Михайловны Лермантовой [на памятнике написано именно так], урождённой Арсеньевой, скончавшейся 1817 года февраля 24 дня, в субботу; житие её было 21 год и 11 месяцев и 7 дней». Страшно! Страшно даже представить себе смерть в таком возрасте. А какой была жизнь юной женщины, которую сын практически не помнил, но память о которой благоговейно хранил? На кресте, венчающем надгробие Марии Михайловны, - сломанный якорь. Т.В.Толстая в книге «Детство Лермонтова» пишет: «Традиционная мраморная колонка, увенчанная урной с крестом, не удовлетворила Арсеньеву...

Ветер усилился, всё сильнее качая ветви кустов и деревьев. Мороз куснул щёки малышу и забрался под фуфайку. Платок, снятый Сашкой с пояса, валялся на снегу, на него были сложены прутья. Пока малый собирал веточки, ему было не холодно, но когда присел отдохнуть на пень, руки и ноги его защипало. «Жаль, нет спичек, я бы костёр разжёг»,- подумал он, вставая. Закинув, как взрослый дровосек, вязанку веток на спину, он зашагал к реке, ступил на лёд и, минуя проталины, направился к берегу. Трудно дался ему подъём по откосу...