Максим Соловьёв резко встал из-за стола, его голос прозвучал холодно и требовательно в тишине судебного зала: — Настаиваю на полном лишении её материнских прав! Моя супруга совершенно не способна заботиться о ребёнке. Работа для неё — единственное, что имеет значение. Кроме того, в интересах нашего сына и в соответствии с подписанным брачным договором прошу оставить всё имущество за мной. Судья Елена Сергеевна удивлённо подалась вперёд в своём кресле. — Довольно необычные требования. Хотелось бы понять их основания...

Тишина в доме была густой и звонкой, как лёд. Андрей Зимин задержал дыхание на пороге, прислушиваясь. Ни щелчка посуды, ни голосов из телевизора, ни даже шуршания тапочек жены по паркету. Только навязчивый тиканье напольных часов в гостиной, отмеряющих пустоту. Он снял туфли, стараясь не скрипеть подошвами по лакированному полу, и прошел на кухню. Его пальцы инстинктивно потянулись к выключателю над плитой — старой привычке, от которой не мог избавиться, хотя готовили они здесь раз в год, не чаще...