Довлатов навсегда Смех у Довлатова, как в "Криминальном чтиве» Тарантино, не уничтожает, а нейтрализует насилие. Вот так банан снимает остроту перца, а молоко — запах чеснока. Когда книга Александра Гениса о Довлатове вышла в девяносто девятом, она два месяца возглавляла список самых популярных, уступив в итоге лишь пелевинскому "Generation П". И запустила у широкой публики некогда самой читающей, а к концу лихих девяностых почти утратившей интерес к серьезному чтению страны, виток интереса к биографической литературе...

«Самый побитый автор поколения». У Сергея Довлатова были капризные и непостоянные отношения со спортом, но линия с боксом прослеживается четче остальных: занимался сам, восхищался грацией Мохаммеда Али и даже задумывал об этом роман. Кажется, что жизнь постоянно загоняла его в угол ринга, а он защищался и выкидывал оттуда удары. Довлатов любил говорить: «Обидеть Сергея легко, понять трудно». Как боксерская энергия повлияла на Довлатова и почему его сущность оказалась от этого далекой? Физически кажется, что Довлатов создан специально для бокса...