В суде. Чехов Антон Павлович. Рассказ. Аудиокнига.
Какую еду и напитки расхваливает секретарь суда Жилин у Чехова в рассказе Сирена
Еще один мастер русской литературы, умеющий описывать бесподобно еду - Антон Павлович Чехов. Одно из ярких описаний еды представлено в рассказе"Сирена". Рассказ увидел свет в 1887 году. Надо отметить, что Чехов знал толк в еде. Дело в том, что отец будущего писателя в Таганроге держал бакалейную лавку, и маленький Антоша помогал ему в торговле. Лавка была наполнена сырными и сахарными головами, аравийским кофе, прованским маслом. Почему рассказ о еде получил название "Сирена"? Ведь сирены в древнегреческой...
Мое мнение о рассказе А.П.Чехова *В Суде* Мрачное по духу и действию произведение. Чехов так живо описывает здание суда, что по-неволе ощущаешь себя причастным к событиям рассказа. Даже кажется, что я виновата в чем-то... Ощущение не то, чтобы не приятные. какие-то не понятные. *Странно бывает видеть, как все эти изящные прокуроры, члены, предводители, делающие у себя дома сцены из-за легкого чада или пятнышка на полу, легко мирятся здесь с жужжащими вентиляциями, противным запахом курительных свечек и с грязными, вечно потными стенами.* Погружение 5Д😁 Все люди вокруг подсудимого погрязли в равнодушии. Нет никакой уверенности в справедливости правосудия. Угнетающая обстановка. Вспомнилась мне почему-то из жизни моей история, повествующая о равнодушии... Долго думала стоит или нет ее сюда включать в этот отзыв, ведь к суду она не имеет никакого отношения. Потом решила, что уж тут, раз она просится. Происходило это событие весной 2010 года. Тогда вся семья уже знала, что у мамы тяжелая стадия рака груди, саркома и метастазы с ужасающей скоростью проникают во все части тела. Все мы договорились поддерживать маму, не оставлять ее без шанса на существование. Ездили к разным врача, профессорам, операция, химиотерапия , знахарки, гадалки, снова врачи, больницы, профессора. И так больше года. Однажды поехали в Питер к очередному профессору, нам сказали, что он гений. В возрасте дедуля, принимал редко очень в здании какого-то института. Мы приехали рано, т.к. научены тем, что таких как мы полно. Отстояв огромную очередь, а именно отстояв, потому что сидеть вовсе было негде никому. Никаких намеков на стулья в коридоре. Будто работники этого заведения производили какой-то негласный отбор - кто выстоит тот выстоит. Мама зашла в кабинет, осмотрел профессор ее менее минуты и все. При этом действовал принцип конвейера. Внутри кабинета стояла лавка на которой раздевается вошедший, стоит голый ждет пока осмотрят предыдущего, возвращается предыдущий одевается, заходит следующий. На этой лавке умещалось 4-5 человек, чтобы пропусков по времени не возникало. Трудно описать эту ситуацию, которую мне пришлось лицезреть, думается у Чехова это вышло бы гораздо лучше. Такое отношение к людям меня до глубины души оскорбило. Я держалась только из уважения к матери, которая сидела с сияющим лицом ждала ответ. В ответе было сухо и четко то, что уже знала вся семья. Я уговаривала плачущую мать ,что этот профессор толком и документов не читал, снимки не смотрел, что все еще наладится. Мама успокоилась со временем но запал жить уже иссяк. Вскоре ей становилось все хуже и хуже... Прошло вот уже столько лет, а осадок от данного события у меня есть. Думаю он останется на всю жизнь. Нет, я не зла на этого врача, на этот институт и на болезнь в целом. Просто не понимаю недоразвитость системы в которой нет место нормальной качественной медицины.