...К полудню в горнице накрыты столы. Тетки и бабушка, исчезнувшие на время, явились немыслимо нарядные, важные. Правда, важничает бабушка да еще тетка Мария. Апроня же и Августа — просмешницы, зубоскалки, хватает их серьезности ненадолго. Дед распахнул одну створку дверей, бабушка другую и напевно, с плохо скрытым волнением стали приглашать гостей: — Милости прошу, гостеньки дорогие! Милости прошу отведать угощения нашего небогатого. Уж не обессудьте, чего Бог послал. А дед сам себе в бороду: — Проходите, будьте ласковы, проходите!...

— Мам, я к бабе Ире поеду! — Маша уже собирала рюкзак, кидая туда любимые книжки и пижаму. — Она обещала научить меня пирожки печь! Соня сидела на кровати дочери, не зная, как объяснить. — Маш, солнышко, баба Ира занята будет. К нам другая бабушка приезжает. Из деревни. Маша замерла с плюшевым зайцем в руках. — Та, которая всегда недовольная? Десятилетний ребенок помнил редкие визиты. Помнил, как бабушка морщилась от ее смеха, как говорила, что девочки должны быть тише. — Она болеет, Машенька. Приезжает лечиться...