Пелагея проводила Николая, вошла в комнату, где спали дети. Они разбросались по кровати, смяв покрывало. Пелагея попробовала примоститься на краю кровати, но у нее ничего не получилось. Дети растут, пора уже Толика укладывать отдельно – мальчик вон как вырос! Хорошо, что у них будет новый дом. Иначе куда бы она укладывала их совсем скоро? Она положила подушку на сундук, прилегла, укрывшись шалью. Спать все равно уже не придется – скоро вставать на утреннюю дойку. Пелагея прикрыла глаза. Перед ней возникло лицо Николая, едва уловимое в темноте утра, его глаза, в которых она видела любовь...

Николай перетаскивал солому, сжав губы, не замечая ничего вокруг. Мужики, стоявшие на подаче, удивились, как изменился он после приезда брата. Они не слышали, о чем говорили Николай и Василий, но заметили, что Николай помрачнел и стал работать, как одержимый. - Коля! – наконец окликнул его один из них. – поостынь немножко! Куда гонишь? Мы не успеваем подавать! Отдохни! Николай словно очнулся. Чего это он? Ведь не жена она ему в самом деле! И если считает себя свободной, то пусть так и будет! Но чувство обиды, даже не обиды, а предательства больно царапало...