Я вряд ли смогу дать точное определение тому, что чувствую инстинктивно: есть писатели, а есть беллетристы. Цвейг, мне кажется, беллетрист. Но и среди беллетристов встречаются великие. Просто у каждого литературного мастера – свой дар, свой талант. Гоголь и Булгаков особенно тонко чувствовали смешное и страшное. Что, кстати, вполне закономерно: ведь страшное и смешное - это два экстремума, лежащих на одной шкале, в одном ряду человеческой эмоциональной гаммы, оба приводят к разрядке, катарсису, хотя и разными путями...

Я, как обычно, пришёл домой после пар, поел макарон, выпил чаю и лёг поспать. Вечером я проснулся, было около 19 часов и необходимо было делать курсовую работу. Я поднял с пола сумку и быстрым движением...