Я стояла на кухне, босиком, с чашкой остывшего чая. Часы на стене тикали громче обычного. Было уже за полночь. Он опять задержался. Когда дверь, наконец, скрипнула, я услышала сначала её голос. Мягкий, натянутый, чужой. — Сыночек, может, не поздно? Зайду на минутку, вещи только занесу. Я не сразу поняла. Вещи? Какие вещи? В прихожей стояли два чемодана. Настоящих, с наклейками, как у туристов. Мама моего мужа улыбнулась натянуто, будто ничего необычного не происходит. — Анечка, не пугайся. Я тут ненадолго...

Он очнулся резко — будто его выбросили из сна вместе с телом. Воздух вокруг дрожал, а уши будто лопались от гула. Он не сразу понял, что происходит — что-то било в плечо, пахло гарью, и над ним плясали языки огня. Илья поднял голову — перед глазами приборная панель, стекло треснуто, стрелки бешено скачут. За кабиной — рев, пламя, клочья дыма, и чёрный след тянется по небу. Он потянулся к ремню, отщёлкнул защёлку. Пальцы дрожали. – Ну и занесло ж опять... – пробормотал он. – Не хочу на войну, чёрт побери… Самолёт — старый, советский, фронтовой...