Её лицо — одно из тех, что навсегда застряли в киноплёнке восьмидесятых. Девчонка с пронзительным взглядом, будто уже тогда знала, чем всё закончится. На экране ей было десять, двенадцать, максимум шестнадцать, но в каждом кадре — чувство взрослой, почти пугающей осознанности. Ольга Озерецковская не играла — она жила в кадре. И, кажется, именно поэтому её жизнь оказалась короткой, будто сожжённой изнутри этим странным огнём раннего таланта. Она появилась в кино случайно — как это часто бывает с детьми, которых камера любит без всякого расчёта...

– Людочка, я тут муку нашла в кладовке. Но это для обоев ... Мы ведь ... – Вы ошиблись, – Наталья отключилась, поставила на беззвучку, шло совещание. Сколько раз себе говорила – не брать вызовы с незнакомых номеров. Но вот незадача – работала Наталья в школе, и ее неугомонные ученики меняли, теряли, били телефоны, обменивались номерами с родителями, в общем, вели себя так, как и подобает вести себя детям подросткового возраста. А ещё иногда Наталье казалось, что родители этих детей из подросткового возраста не вылупились тоже...