Квартира, в которую она заехала, была совсем другой. Абсолютный совдеп со стенкой с хрусталем, маленькой лёгкой кухней, тяжелой мягкой велюровой мебелью и белой напольной вазой с финской сосной в углу. Зал проходной, за ним – узкая спальня с письменным столом и полутораспальной полированной кроватью и шифоньером. Начало истории Все приятно и чисто. Единственный минус – чужие вещи, лежащие и висящие в шкафу. Колтун тут же позвонил хозяину, переговорили. Прапорщик Литвинов обещал в ближайшее время вещи из шкафа убрать...

Я стояла перед дверью собственного дома с ключом в руке — и он не подходил. Просто не поворачивался. Сначала я подумала, что замерзла, что пальцы онемели от ноябрьского ветра, и попробовала еще раз. Потом еще. А потом услышала его голос с той стороны двери — спокойный, почти равнодушный: «Марина, не надо сцен. Все кончено. Собери вещи как-нибудь потом, через адвоката». Мне пятьдесят восемь. Тридцать четыре года я прожила с этим человеком. Я помню, как мы копили на первую однушку, как он приходил домой в промасленной спецовке, как я стирала ее руками, потому что машинки не было...