Телефон зазвонил рано утром, когда Анна ещё не успела допить кофе. На экране — незнакомый номер. Она не любила отвечать на такие звонки, особенно по утрам, но что-то подталкивало: возьми трубку. – Анна Сергеевна? Доброе утро. Это нотариус Васильев, – раздался вежливый голос. – Звоню по поводу вашей тёти, Евгении Михайловны. Увы, пришло печальное известие — она скончалась три дня назад. Анна молча сжала кружку. Голос в трубке звучал отстранённо, как будто речь шла не о человеке, а о формальности...

Мраморная кухня пахла тоской, как будто само это холодное, стерильное пространство впитало все несказанные слова, слёзы, выдохи. Свет от встроенных светильников резал глаза, отражаясь в битом стекле — экран телефона раскололся, как скорлупа у яйца. Он лежал возле ножки барного стула, чуть в стороне, как свидетель чего-то интимного и болезненного, что произошло тут всего мгновение назад. Анна не двигалась. Её руки — тонкие, ухоженные, с ногтями телесного цвета — сжимали край кухонной стойки. На ней было вечернее платье: бархат тёмного винного оттенка, чуть спущенное на плечи...