— Мариша, ну что ты опять начинаешь? Это же для нас, для нашего будущего. Голос Игоря, обычно бархатный и обволакивающий, сейчас сочился вкрадчивой, почти липкой сладостью, от которой у Марины неприятно заныло под ложечкой. Она стояла у окна, глядя на потемневший двор, где редкие снежинки лениво кружили в свете фонаря, и чувствовала, как по спине пробегает холодок, не имеющий ничего общего с декабрьской погодой. — Какого будущего, Игорь? — тихо спросила она, не оборачиваясь. — Нам по пятьдесят пять лет...

«Ты в этом доме не хозяйка, а просто квартирантка с деньгами», — эту фразу я услышала от мужа в тот вечер, когда вернулась после спасения чужого ребенка. Четыре года он жил в моей квартире, ездил на моей машине и творил свои «гениальные проекты» на мои деньги. Его мать называла мою работу хирурга «не женским делом» и требовала, чтобы я стала хранительницей очага. Они решили, что пришло время поставить меня на место, и приготовили ультиматум. Они просто не знали, что эта «квартирантка» устала платить за проживание в собственном аду и уже подготовила им ордер на выселение...