– За кем буду-то? Доброго вам... – Вот, за Леною. Трое нас ещё, – ответила баба Нюра, – А вон и Семёновна бегит. Смотри, как бегит. Того и гляди поскользнется... Боится, что Алька ее обгонит. На первом хрустком ноябрьском снежке, ещё по утренней темноте, перед сельпо собрались деревенские бабоньки. Они кутались, кто в простые телогрейки, кто в пальто с пушистыми воротниками, постукивали валенками – дыша утренним белым морозным паром. Они ждали автолавку.  Лизавета пришла четвертой. А уж за ней собралась целая толпа...

Баба Нюра была очень суеверной, в деревне об этом все знали. Она на любой случай, даже незначительный, с кем-то произошедший в деревне, говорила: - Плохая примета. Это я точно говорю. Суеверия не рождаются на пустом месте, это испокон веков так. Не нами придумано, нашими предками. Кто-то безоговорочно верил, кто-то сомневался, а дед Евсей, её муж, только посмеивался в свои усы и бороду. Хотя он знает из опыта своей жизни, есть что-то необычное и загадочное на свете, и этому должно быть какое-то объяснение, но баба Нюра, это объяснение сразу находит: «Плохая примета» и всё...