— Алло, это Марина Дмитриевна Сорокина? Голос в трубке был незнакомым. Низкий, с легкой хрипотцой, спокойный и совершенно невозмутимый. Но для Марины, жившей последние месяцы в состоянии глухой обороны, любой незнакомый голос был сигналом тревоги. — Я слушаю, — ответила она сдержанно, отставляя в сторону лейку. Вечернее солнце мягко золотило ее пионы, но она не замечала красоты. Ее рука инстинктивно сжалась в кулак. — Меня зовут Виктор Семёнович. Я звоню по… деликатному вопросу, касающемуся вашего отца, Анатолия Павловича, и дома в Зеленом Городе...

— Мамочка, я почти готова! — звонкий голос семилетней Кати разнесся по маленькой однокомнатной квартире, залитой утренним солнцем. — Я буду твоей главной помощницей, вот увидишь! Мы быстро заработаем мне на самый красивый рюкзак и на тетрадки с котятами. Галина улыбнулась, застегивая дочкину курточку. Ее сердце сжималось от нежности и гордости. Катя рассуждала так по-взрослому, словно понимала всю тяжесть их положения. По дороге в офис Катя, крепко держа маму за руку, без умолку щебетала о своих планах...