Когда-то Таня бегала по двору с папой и мамой, крича от радости, зарываясь в снежные сугробы или гоняясь за мячом на зелёной траве. Тогда её ноги были быстрыми, а смех — беззаботным. Потом пришла болезнь. Сначала — просто слабость, потом — предательская вялость рук и ног, потом — диагноз. Страшный, редкий, требующий срочной, дорогостоящей операции. Мама, Инна, боролась до последнего. Папа, Артём, пытался держаться, но денег не было, и надежды таяли. Тогда Инна, вопреки его запрету, позвонила Егору — сводному брату Артёма...

Это случилось в январе. Мороз — минус четырнадцать, снег хрустит, будто крошится ледяное стекло. Уже темно. Я одна, стою у своей машины, которая мирно увязла задом в глубокой заснеженной канаве где-то между Плешково и Тарасово. Место, где даже у Яндекса нет сигнала. Время — без пятнадцати девять. До Москвы — сто пятьдесят километров. До ближайшего кафе с цивилизацией — километров тридцать. И ни одного фонаря. Только белое поле, черные сосны и звёзды. Красота — если бы не хотелось так плакать. Муж за границей, на переговорах...