— Это квартира МОЯ, а не халява свекрови! — Маша, перехватив дыхание, выпрямила спину и ещё раз с размаху, с какой-то неловкой злостью, выбросила на площадку потрёпанный рюкзак мужа. Дверь хлопнула, словно с грохотом захлопнулась крышка гроба. За ней, приглушенный стенами, слышался похоронный марш вещей: чемодан, скомканный свитер, папка с прелым запахом бумаг… Словно кадр из старой мелодрамы. Соседи, как стервятники, не могли упустить момента. Ирина Фёдоровна, с тихим присвистом дряхлой грудной...

Душный августовский вечер застрял в квартире липким комом. Кондиционер хрипел, как астматик в час пик, выплёвывая струйки тёплого воздуха, который лишь перемешивал запах вчерашнего борща с ароматом дешёвого освежителя. Я вытирала пот со лба краем фартука - том самом, с вышитыми подсолнухами, что мама подарила на новоселье. Из кармана его пиджака выпал чек. Обычная бумажка - 14 300 за обед в “Белой лилии”. Только дата - вчера. А он вчера говорил, что задержится на совещании. “Света, ты где?” - голос мужа прозвучал из прихожей неестественно высоко, словно у мальчишки, пойманного на вранье...