- Маш, ну чего ты в самом деле? - Иван смотрел на жену, сжавшуюся в комочек на их большой кровати и упрямо разглядывающую бабушкин ковёр на стене. Ковёр оставили как память. Олень на нём безмятежно смотрел в какую-то счастливую даль. Маша этой дали не видела. Лежала спиной к ней и к Ивану. - Уйди, Вань. - Бросила, как кость собаке. - Уходи! Он разозлился. - Да не собираюсь я уходить! Чего ты всё гонишь меня? Подумаешь, ребёнка родить она не может. Ну и что! Маша вскочила. Волосы растрепались, глаза тусклые, словно многодневные потоки слёз вымыли из них всю голубизну...

Иван трогает собственное лицо, чтобы удостовериться - он существует на самом деле. Затем встаёт, помогает подняться Марье. - Нам туда,  - кивает он  головой в сторону заброшенной деревни, - не знаю почему,  но Нико указал именно это место. Развернув блокнотный листок с пунктирами и закорючками, пожимает плечами: "Да, всё верно. 340 - ой километр, затем  направо, ещё 5 км, мимо бывшей свалки. А эта жирная точка - пункт, где он  обосновался. Странно... Но это... Деревня Белая? Та самая, где я вырос...