Одно из самых моих нелюбимых занятий – это беседы за жизнь с младшим персоналом. Если просто спрашивают про болезнь, это ещё терпимо, обычно разговор можно свернуть после «случайной» демонстрации руки, изрезанной шрамами, обозначив, что да, бывают галлюцинации, депрессия, нет желания жить, но вообще об этом говорить тяжело. Они понимают. Когда же разговор заходит про принудительное лечение, после фразы «За что тут здесь?», мне становится неловко. Во-первых, я человек скромный. Я как-то пытаюсь объяснить, что отбываю принудительное за мошенничество. «По квартирам что ли воровал?», или что-то в этом роде, спрашивают меня...