— Разве это борщ? Вода красная! — Анатолий Иванович ткнул ложкой в тарелку и отодвинул ее. — Галочка моя за полчаса такой наваристый варила, что ложка стояла! Я сжала кулаки под столом. Три часа. Три часа я стояла у плиты. Мясо выбирала самое лучшее, овощи пассеровала, свеклу отдельно тушила. — Папа, борщ отличный, — пробормотал Максим, но без особого энтузиазма. — Ты что, сынок, вкус потерял? Это же помои какие-то! В наше время женщины готовить умели. А эти современные... Микроволновка да полуфабрикаты...

По дороге домой Даша шла молча, держась за мамину руку. – Папа, почему бабушка злая стала? – Она хорошая, солнышко. Просто устала. – От нас? Максим не ответил. Что тут скажешь ребенку? На следующий день Максим пошел в больницу. Отец лежал уже в обычной палате. Похудел сильно, но глаза живые. Увидел сына – попытался улыбнуться. Левая сторона лица не слушалась, получилась кривая гримаса. – Привет, пап. Ну как ты тут? Отец показал глазами на тумбочку. Там лежали бумага и ручка. Медленно, с трудом вывел левой рукой: «Как ты?» – Нормально, пап...