Она вошла в зал, и воздух будто замер. Девочки вокруг — тонкие, изящные, словно вытянутые из фарфора. А она — приземистая, с тяжёлыми ногами, неловкая. Агриппина Ваганова. Та, про которую потом будут говорить — мать русского балета. Тогда же — просто неловкий подросток, которого вряд ли кто-то всерьёз ожидал увидеть на сцене Мариинки. Балет — жестокая среда. Там не прощают ни углов, ни сантиметров, ни неудачного профиля. Она знала это с первых дней и, возможно, именно потому не ждала жалости. В одиннадцать...