4 июня 1972 года в красном бадлоне, вельветовом пиджаке и джинсах сидел на ступенях ленинградского аэропорта с выездной визой поэт Иосиф Бродский, будущий лаурет Нобелевской премии по литературе. Он курил. В чемодане лежала водка для Одена, сборник стихотворений Джона Донна и пишущая машинка. Бродский ещё не знал, хотя и догадывался, что больше домой не вернется. 10 мая Бродскому позвонили в 11 утра. Мужской голос попросил позвать к телефону И.А. Бродского. «Кто говорит?» — уточнил поэт. Ответили: «Это из ОВИРа <...

Уезжай, уезжай, уезжай, так немного себе остается, в теплой чашке смертей помешай эту горечь и голод, и солнце. Что с ней станет, с любовью к тебе, ничего, все дольешь, не устанешь, ничего не оставишь судьбе, слишком хочется пить в Казахстане. Так далеко, как хватит ума не понять, так хотя бы запомнить, уезжай за слова, за дома, за великие спины знакомых...