«При таких условиях, большевизм, с его интернациональным влиянием и всюду проникающими связями, становится ныне прекрасным орудием международной политики России, и слепы те русские патриоты, которые хотели бы в настоящий момент видеть страну лишенной этого орудия, какою бы то ни было ценой...» (с) Н. В. Устрялов. В борьбе за Россию, сборник статей. Харбин, 1920 год. Николай Васильевич Устрялов, бывший колчаковец, стал одним из идеологов «сменовеховства». Иногда его ещё называют основателем «национал-большевизма». Несмотря на собственную печальную судьбу (вернулся в СССР, расстрелян в 1937 году), Н. В. Устрялов оказался прав как минимум в некоторых своих оценках. И тезис о том, что «интернационализм» стал вполне себе действенным орудием в политике Москвы, пожалуй, входит в перечень «объективно верных выводов». Советская агентура действительно была многочисленной и «вездесущей», опираясь на «интернациональные кадры». Она проникла в элиту белой эмиграции, она привлекла на советскую сторону многих западных «творческих деятелей» и ученых (вызвав в итоге настоящую панику в Штатах). Последние в 1940-е годы помогали СССР (в том числе — с атомным проектом) зачастую именно по идейным соображениям. Кое-кто заплатил за это жизнью (в частности, Юлиус и Этель Розенберги) или свободой. В любой стране СССР мог найти себе союзников благодаря идеологии. Да, в какой-то момент подобная «популярность» стала скорее бременем (наиболее яркий пример — Афганистан). Но тут важны факты: СССР в свои «лучшие годы» де-факто распространил свое политическое влияние на гигантские территории от восточной Германии до Кореи и Китая. Были ли подобные «инструменты международного влияния» у царской России (агентура в Германии накануне 1914-го уж точно не помешала бы)? А у современной они есть? Конечно, вся соль заключается в том, чтобы «интернациональное влияние» приносило пользу «метрополии» или же хотя бы являлось взаимовыгодным. А не превращалось в балласт или авантюры. Но «рецепт» подобной политики ещё ждет изучения... Мой блог в телеграм.