Где только мне не приходилось бывать за свою долгую гастрольную жизнь, но такой архитектуры как в г. Сатка (Челябинской обл.) я ещё не видывал. В Сатке чуть более 40 тыс. жителей, и есть гостиница. В г.Бакал населения в два раза меньше и гостиницы, приспособленной для проживания нет. Живём в Сатке и наслаждаемся местной архитектурной экзотикой😇 Это надо видеть... Как вам? Нравится? Пишите в комментариях ⬇️ #жека #евгенийгригорьев #бакал #Челябинск #город #шансон

Изменения на рубеже веков и тысячелетий подсказали мировой верхушке дальнейшее направление конструирования посткапиталистического строя как социума властных и богатых с одной стороны, и безвластных и бедных — с другой. Никакого среднего слоя. Никакого суверенного государства, вместо него мегакорпорации. Верхи и низы отличаются друг от друга как два биологических вида и живут в разных социальных пространствах. Продолжительность жизни верхов — 120-140 лет при минимуме болезней, низов — 40-60 лет с болячками и на лекарствах; первые питаются полноценной едой; вторых сажают на белковые продукты из жучков-червячков и растительную пищу. Социальная стратификация в таком случае станет чётко совпадать с доступом к еде вообще и к качественной еде в частности. Кто-то скажет: да это же мир элоев и морлоков из «Машины времени» Герберта Уэллса, это чернушная фантастика. Нет, это конкретные, открыто озвучиваемые планы. Достаточно почитать Шваба, Аттали. Разделение верхов и низов — главное содержание концепции «антропологического перехода», сформулированной на закрытой конференции, проведённой в Институте сложности Санта-Фе в 2018 году под эгидой Агентства национальной безопасности США. Первые шаги уже сделаны. Это не значит, что у планировщиков получится задуманное; многое будет зависеть от людей, от их готовности сопротивляться. Так вот уже сейчас наверху мировой властно-экономической пирамиды оказались группы, монополизировавшие контроль над информационными потоками и социальными сетями. Этот уклад (уже и термин для него придуман — эксизм, от англ. access — доступ) ещё далеко не стал доминирующим: в производстве до сих пор доминируют формы реальной, вещественной экономики. Но они уже не являются ведущими.