Он всегда появлялся неожиданно. Красивые жесты, безошибочно подобранные комплименты, якобы редкий янтарь в подарочной коробочке, и обещание не романа на пару вечеров, а будущего. Для десятков женщин по всему Советскому Союзу этот человек становился путеводной звездой к мечте, из которой наутро исчезали и он, и деньги, и украшения. Легенда о ловкаче, похожем на киногероя и мыслящем как опытный игрок, расползалась по СССР быстрее милицейских ориентировок. Её финал оказался не менее кинематографичным — с приговором, на который бывшие «невесты» отвечали неожиданной просьбой о милосердии...

За исцарапанным иллюминатором, видавшего виды АН-24, медленно проплывали нескончаемые и какие-то безбровые, заснеженные гольцы. Даже с высоты чувствовался беспощадный, все пронизывающий холод, сковавший до звенящего окаменения и чахлую тайгу и, округлые меандры русел рек. Всюду, куда не глянь, был унылый, какой-то бесконечный, безмерно промерзший снег и нескончаемая, всепоглощающая стылость. Бобровский в очередной раз зябко поежился от холодящих душу предчувствий и, с глубокой тоской вспомнил такой далекий, теплый и уютный домик в мондинской экспедиции...